Схимонах Епифаний

ЖИЗНЬ СВЯТИТЕЛЯ

ФЕОФАН, АРХИЕПИСКОП ПОЛТАВСКИЙ И ПЕРЕЯСЛАВСКИЙ

 Блажени есте, егда поносят вам и ижденут,
и рекут всяк зол глагол на вы лжуще мене ради
(Мф. 5,11).
 Буди верен даже до смерти, и дам ти венец живота
(Апок. 2,10).

Глава первая

Детство

Призовем великое и преславное имя Господне в начале повествования нашего о жизни истинного светильника Церкви Божией, смиренного и кроткого воина во Христе, дабы Он благословил нас понять и в какой-то мере выявить ту узкую и тернистую тропу, которой прошел Святитель Феофан во дни своей короткой и страдальческой жизни, шествуя по слову Господню: "Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими. Потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их" (Мф. 7, 13-14).
Жизнь его в значительной степени сокрыта в заповеданной тайне Евангельской: "и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно" (Мф. 6,18). И наше бедное слово далеко недостойно того, чтобы поведать о высокой жизни Святителя. О нем, особенном и исключительном, надо бы и говорить особым языком. Но нам этого языка не дано по грехам нашим.
Вопреки существующему мнению, что будто бы все епископы в русской Церкви из аристократии, будущий Архиепископ Феофан совсем не знатного происхождения. Родился он в селе, в семье многодетной и простой, знавшей нужду. Родители его были людьми крайне благочестивыми. И это благочестие было величайшим их богатством. Отец его Дмитрий Быстров был сельским священником в селе Подмошье Новгородской губернии. О благочестивой матери его, в девичестве Марии Разумовской, нам почти ничего не известно. Но главная черта родителей и великая их заслуга перед Церковью Христовой была та, что они сумели сохранить и воспитать, заложив прочные основы духовной жизни, такого архиерея и архипастыря, как Святитель Феофан.
Поскольку младенец появился в этом мире в самый последний день 1874 года, иными словами, 31 декабря по старому стилю, при Святом Крещении он был наречен именем ближайшего святого, Святого Василия Великого, одного из трех Великих Вселенских Учителей и Святителей. И, конечно, родители отдавали себе ясный отчет в том, что младенец появился накануне первого января, в канун большого праздника, и в этом они видели Промысел Божий и Его святой покров над новорожденным.
По искренней вере и усердным их молитвам мальчик возрастал под несомненным благословением Божиим. Наставляемый своим отцом и матерью, он твердо знал, что превеликий невидимый Бог повсюду присутствует, все видит, все слышит, все знает; знает мысли и дела каждого человека.
Такое понимание крошечному мальчику было дано, конечно, по благословению Господнему, что подтверждает и чудесный сон, приснившийся младенцу Василию в раннем детстве. Это был удивительный пророческий сон, ниспосланный свыше. Своим детским языком он рассказал родителям о виденном, не понимая, что это сон и не отдавая себе отчета в том, что мог бы он означать. И сразу же после этого все рассказанное ребенок позабыл, и как родители ни расспрашивали его о сновидении, оно бесследно исчезло из детской памяти. А видел он себя в этом сновидении уже "большим", в архиерейском облачении и в "золотой шапке". И стоял он в алтаре на "Горнем Месте" во время Божественной литургии, а священник, его родной отец, кадил ему как Архиерею.
Сон этот по своему содержанию не только примечательный, но и пророчествующий его будущее. С другой стороны, он не менее примечателен и в отношении самих родителей, отца Димитрия и матушки Марии. Ведь это сновидение дано было не столько ему, сколько его родителям. И они это поняли и сохранили в своей благоговейной памяти сновидение ребенка в совершенной тайне от него. И только тогда, когда сон сбылся, они пересказали ему, уже бывшему в сане архиерея, детское сновидение. Причем сбылась и та подробность, что родной отец, вызванный Святейшим Синодом на хиротонию сына, принял участие в Богослужении и действительно кадил ему, стоящему на Горнем Месте. Но никто в то время еще не знал сокровенного смысла происходящего, так как сновидение не было пересказано ни самому Владыке Феофану, ни архиереям Святейшего Синода, совершавшим таинство хиротонии.
Однако отрок Василий в раннем детстве особенно ничем не проявил себя пред Богом и поэтому не имел никаких заслуг пред Господом и достоинств, ради которых предвозвещалось ему быть архипастырем Церкви. За какие же заслуги дается ему этот сон - извещение? Если мы и скажем, что Господь Бог по предведению своему знает путь каждого человека, это не будет полным ответом. Ибо в этом предизбрании отражена прежде всего добродетельная жизнь его родителей. И не только родителей, но и всех предков по восходящей линии. Таким образом, по своей премудрости, Господь устроил так, что жизненный путь человека зависит не только от него самого, но и от его предков, даже и очень далеких, которых человек не знает и о которых ничего не слышал. "Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, за вину отцов наказывающий детей до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои" (Втор, 5, 9-10).
Вот где тайная причина, вот кто виновники милостей Господних, явленных на ранней судьбе маленького раба Божия Василия - все его благочестивые предки.
Рассказывают, как маленький Вася молился Богу в пору раннего детства, когда не умел еще читать и не знал на память никаких молитв. Он опускался на колени у святой иконы, прижимался к земле и сокрушенно лепетал: "Господи, Господи, Ты - такой большой, а я - такой маленький!.."
И малютка глубоко вздыхал, снова и снова повторял свою дивную молитву. И здесь, в этой молитве ребенка, в осознании им своего ничтожества пред Богом, сказывается, отражается все тот же подвиг добродетельной жизни, сокрушенного самосознания и молитв отца и матери и их благочестивых предков, возлюбивших Господа и соблюдавших заповеди Его (Втор. 5,9-10; Псал. 102,17-18).
И вот их потомок, этот крошечный мальчик, удостаивается возносить Всемогущему Богу моление немудрыми словами, но исполненными мудрого смысла. Ведь такое ощущение ребенка, такое его переживание естественно для человека, просвещенного Духом Святым. Но если оно подается бедствующему в своем духовном опыте человеку, то весьма редко даже после многих и многих трудов, усердных молитв и молений. А здесь ребенок погружается на ту глубину благодатной молитвы, которая выражается "воздыханиями неизглаголанными" (Рим. 8, 26). Недаром сказано: "из уст младенцев и грудных детей Ты устроил (Себе) хвалу" (Мф. 21, 16). "Ты утаил сие от мудрых и разумных, и открыл то младенцам" ( Мф. 11,25).
И рассказывая об этом в старческом возрасте, Владыка как-то сказал: "Ведь все это так умилительно... Да, Господь подает каждому молящемуся соответствующую степень молитвы (1 Цар.2,9 слав. текст)... А вдуматься-то во внутренний смысл тех детских, беспомощных cлов, как хороши они: "Господи, сжалься надо мною и помоги мне, бесконечно слабому, беспомощному и бедствующему Твоему созданию... Сжалься надо мною, Господи!"
Благословенный отрок Василий жил малоприметной со стороны, замкнутой жизнью души. Он был тих, внутренне собран, сосредоточен, но при этом был светел и радостен в душе. Благодать истинной молитвы, ниспосланной ему Богом, удерживала его от обычной детской резвости, от шалостей и пристрастия к играм. Он был по телу ребенок, а по духу - умудренный старец. Молитва руководила им, она указывала уму, что - "можно" и чего - "нельзя". Ибо нет возможности перейти от такой молитвы к детским забавам и, наоборот, от детских забав перейти к такой молитве. И дорожа питающей душу молитвой, он избегал всего того, что разрушало ее. Поэтому сверстники его не привлекали. Владыка прекрасно это выразил в слове, сказанном им перед своим рукоположением во Епископа: "Сам по себе я - ничто, а все для меня - Господь. Он - моя жизнь, Он - моя сила, Он - моя радость!.."
Еще в раннем детстве отрок Василий нашел то высшее "сокровище", ту драгоценную "жемчужину", о которой говорит Спаситель, что человек, ищущий Царства Небесного, отдает за него все, что только имеет (Мф. 13, 44-46) и даже самое жизнь.
Богохранимый отрок Василий еще в детстве вкусил, "яко благ Господь" (Пс. 33, 9), вкусил он дара истинной молитвы, от Бога посылаемой, чтобы иметь общение с Ним, и эта молитва сделалась его наставником на всю жизнь. Она научила его бережному отношению к миру душевному, который нисходил в душу вместе с молитвою. Поэтому он начал жизнь очень осмотрительно, внимательно, осторожно, потому что в душе своей ощутил голос нелицемерного, непререкаемого судии, который ясно извещал его, что хорошо, что плохо в его поведении. Как только пресекалось его молитвенное настроение, и нарушался мир душевный, он понимал, что в его поведении что-то неладное. И он принимался проверять себя и находил причину исчезновения покоя и мира в душе то ли в каком неуместном слове, то ли в каком тайном чувстве или помышлении, запрещаемом Евангельским словом, то ли в каком поступке и деле, не угодном Богу. "Значит, это неугодно Господу!" - мысленно говорил он себе. И найдя в душе своей что-то не должное, он погружался в чувство покаяния пред Богом, умоляя его о прощении. И это продолжалось до тех пор, пока совесть не успокаивалась и внутренний судия не переставал его обличать, тем самым он получал извещение, что грех Богом прощен. И его мир душевный восстанавливался.
Так сердечная молитва и внутренний душевный мир соделались неизменными указателями на всякий день и час, руководителями его духовной жизни. Обо всем, что разрушало или нарушало их, вначале - отрок Божий, а затем - юноша и, наконец, возмужалый человек получал тревожное извещение, ибо внутренний наставник этот и руководитель всегда указывал ему его жизненный путь.
Любя Господа Бога всеми силами своей чистой души, мальчик любил природу - великое творение Божие, особенно любил ту суровую северную природу, среди которой он вырос. Она живым языком говорила ему о ее Создателе и Творце. Он ясно видел в ней Невидимого Бога: "Невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы..." (Рим. 1,20). А родная северная природа говорила ему об этом особенно ясно. Ведь в ту пору она еще сохранялась в своей первозданной, девственной красоте. Кругом все леса да топкие места со стоячею водою. В лесах много грибов и ягод: брусника, черника, голубика, морошка. Много всякой птицы. А над всем этим необъятное и живое небо. Да, "небеса поведают славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь" (Пс. 18, 2).
Все жители этого края занимались земледелием. Но земля-кормилица здесь была скудна, глина да болота - малоплодородная почва. Поэтому население жило небогато и даже в большой нужде, но народ кругом был степенный, богомольный, смиренный. Мальчик Василий, как сын священника, у всех на виду. Все его любят, он тихий и богомольный, и все о нем возносят свои молитвы. Прилежной и смиренной молитвой он молится о себе, поступив в школу, чтобы получить образование. Школа - первое испытание мальчика. Но многоустая молитва о нем, молитва Церкви, была услышана. В учении Господь даровал ему исключительные способности. Они сказались как в приходском училище, так в еще большей степени и в духовной семинарии и духовной академии.

Следующая глава

Вернуться к оглавлению